− Здравствуйте, Максим Юрьевич.
− Здравствуйте… простите?
− Паша.
− Простите?
− Павел.
− Не понял?
− Павел Иванович.
− Вот это другое дело. Здравствуйте, Павел Иванович, проходите, садитесь.
− Максим Юрьевич, я очень благодарен вам за то, что вы согласились встретиться со мной.
− Не стоит. Вы весьма умело взялись за это. Вы нашли человека, единственно которому я не мог отказать.
− Да, я слышал, что вы неохотно соглашаетесь на интервью.
− Я вообще их не даю.
− Не любите журналистов?
− Помилуйте! Да за что же вас, простите, их любить? Ведь это племя практически выродилось, за редким исключением. Я не так давно видел интервью, которое выдающийся Александр Ширвиндт давал одесскому журналисту («я из Одессы, здрасьте»). Так я не знал кого из них жалеть больше: незаурядного актера − любимца советской публики или интервьюера с его примитивно-глупыми вопросами. Пожалуй, первый был больше достоин сочувствия.
− Удивительно, что при таком отношении, вы все же согласились на интервью.
− Была еще одна причина, кроме уже упомянутой.
− Какая же?
− Мне сказали, что по образованию вы историк.
− И что же?
− Значит, не безнадежны. Другому я бы все равно отказал.
− Это почему же?
− А вам приходилось читать перлы математиков Носовского и Фоменко, которые с помощью компьютера доказали, что никакой истории Древнего мира не было вообще, а ее сочинили в своих монастырях средневековые монахи?
− Что за вздор? А как же пирамиды, Парфенон, акрополь?
− Наверное, их тоже построили монахи. Потихоньку.
− Это даже не вздор, а просто бред.
− А вы слыхали, что Чингиз-хан и Батый на самом деле это князь Ярослав Всеволодович и его сын Александр Невский?
− Об этой чепухе я слышал, но, признаться, читать не приходилось.
− А вот я сподобился.
− Хотя, вы знаете, если уж говорить о дилетантской чепухе в исторической науке…
− Приходилось сталкиваться с подобным?
− Пожалуй… Скажем, знаменитый «Ледокол» Суворова или…
− Отлично, коллега! Мы поговорим и о «Ледоколе», и об «или», а пока я, пожалуй, сварю кофе, а вы обдумаете тем временем свои вопросы. Согласны?
